Участники дискуссии:

Сюзанна Метц, руководитель Генерального директората по вопросам регионального планирования и городского развития Гамбурга, Германия.
Сергей Георгиевский, директор Агентства стратегического развития «Центр».
Даниэль Вулф, научный сотрудник Цюрихского института, исследователь мега-событий.
Терентий Мещеряков, генеральный директор АНО «Транспортная дирекция Чемпионата Мира по футболу в Российской Федерации в 2018 году».
Елена Трубина, профессор кафедры социальной философии УрГУ, исследователь городских пространств.

Елена Трубина: Ученые спорят, как именно определять мега-события. Понятно, что это масштабные встречи большого количества туристов и спортсменов, которые имеют глобальное покрытие, освещаются глобальными медиа, и имеют привлекательность для большого числа людей – телезрителей и присутствующих зрителей. И под мега-событиями мы понимаем, прежде всего, Олимпиады и Чемпионаты мира – спортивные мега-события, но сегодня в их число включаются и всемирные выставки, ЭКСПО, другие собрания людей, такие, например, как большие музыкальные и театральные фестивали. И, соответственно, до сих пор нет единства в отношении того, что делает событие мега – только ли размер, только ли глобальное покрытие со стороны медиа, только ли невероятные инвестиции со стороны федеральных правительств и частных инвесторов.

Но наш интерес к этим затеям, проектам городских администраций, федеральным и национальным проектам связан с тем, что сегодня мега-события считаются одним из значимых, надежных, пусть и затратных способов поместить ту или иную страну, тот или иной город, на карту мира. И совершенно не случайно, что в последнее десятилетие мы видим перемещение интересов мега-событий, перемещение организации мега-событий от стран первого мира, в которых мега-события, в частности Олимпиады, исторически начались, в страны второго и третьего миров. Мы можем вспомнить Олимпиаду 2008 года в Пекине, Чемпионат мира по футболу 2010 года в Южной Африке, можем вспомнить, конечно же, Универсиаду 2013 года в Казани, Сочинские игры и вот теперь готовящийся Чемпионат мира 2018 года. И, учитывая упомянутые мной невероятные инвестиции, сопряженные с мега-событиями, они вызывают к себе очень противоречивое отношение.

Наш гость Сюзанна Метц представляет город Гамбург, в котором в 2015 году прошел городской референдум по поводу того, проводить ли Олимпийские игры в этом городе. На голосовании расхождение между жителями – теми, кто были за, и теми, кто были против, – составило 2%. В итоге в Гамбурге нет Олимпиады, потому что большинство – такое незначительное большинство – решило, что городу игры не нужны. Мне кажется, этот случай – один из многих, конечно – свидетельствует о том, что по поводу мега-событий общество расколото. По поводу мега-событий существуют конфликтные мнения. Есть энтузиасты и сторонники, есть скептики и критики.

Даниэль Вулф: Организаторы часто обещают, что мега-событие пойдет на пользу городу, обещают развитую инфраструктуру, рассказывают, как хорошо все будет сделано. Люди начинают мечтать о новом метро, о реставрации центра города, о развитии, о возможности новой работы. Все эти обещания находятся в так называемой заявочной книге. Но, как сказал нам один сотрудник Международного Олимпийского комитета: «Заявочная книга – это научная фантастика».

Даниэль Вулф: Городам-организаторам не хватает времени и денег, чтобы делать все, что нам обещают. Организаторы и оргкомитеты думают, в основном, только о событии и не успевают думать о том, что будет после него. Они все строят с запасом, на самый высокий спрос. Вот и получается, что в Самаре – маленьком городе – для Чемпионата мира по футболу построят стадион на 45 тысяч человек. В Саранске 300 тысяч жителей, а стадион строят на 45 тысяч. Когда мега-событие уходит, в городе остается огромный, чересчур большой аэропорт, вокзал, трассы, стадион, гостиницы, и они могут стоять полупустые, мы это часто видели. Последние прибыльные Олимпийские игры были в 1984 году в Лос-Анджелесе, потому, что власти использовали ту инфраструктуру, которую уже построили к предыдущей Олимпиаде 1932 года. Когда мега-событие приходит в новый город и все начинают перестраивать – это огромная трата денег.

Сюзанна Метц: В 2006 году Гамбург принимал Чемпионат мира по футболу, и для нас все прошло достаточно легко, потому что у нас уже был стадион Имтех Арена, который вмещает 45 000 зрителей. Нам только пришлось сделать несколько корректировок: отремонтировать входы на стадион и построить временные сооружения в городе – центр для посетителей и медиа-центр для прессы. Для города Чемпионат был только подарком: мы отремонтировали все улицы, запустили больше общественного транспорта. Мы не просто организовали дорожную сеть, но и изменили приоритеты, организовав транспорт по принципу устойчивого развития, улучшив мобильность горожан. У нас нет троллейбусов или метро, но есть большой автобусный парк, в том числе и автобусы, работающие от электричества, газа и других гибридных энергий, и быстрая транзитная система поездов. У нас есть система каршеринга, где есть и машины для инвалидов, и система городского велопроката. У каждого есть смартфон, где в приложении можно переключаться между разными видами транспорта: доехать на скоростном поезде до станции, а затем решить, хотите ли вы взять электромобиль или велосипед, или предпочитаете добраться пешком или на автобусе.

Поскольку нам не пришлось вкладывать деньги в стадион, мы решили сосредоточиться на маркетинге. Основной медиа-центр находился в Мюнхене, и мы решили, что нужно придумать для Гамбурга что-то особенное. Мы решили стать городом болельщиков, дружелюбным городом, принимающим в гостях своих друзей. Мы решили использовать необычные места, не достопримечательности, которые все обычно посещают, а места, которые никому не известны. Например, бывший бункер или сад на крыше, которого прежде просто не существовало. Подготовка к Кубку мира вылилась в стратегический маркетинг, выходящий далеко за пределы типичных туристических достопримечательностей. И кое-что еще изменилось в городе. Жители начали чаще проводить время на улице и использовать открытые пространства, хотя вообще-то у нас очень дождливый климат. Зародилась новая культура общественной жизни.

Например, по городу установили световые инсталляции Blue Goal, синие ворота. Выглядело очень романтично. Половину событий для болельщиков провели спонсоры – так мы дали всем показать, на что они способны. Мы придумали общественные просмотры матчей – установили гигантские телеэкраны на площадях, особенно на площади Heiligengeistfield, которая вмещает 50 000 зрителей – столько же, сколько помещается на стадионе. Это невероятное событие! И мы устраивали небольшие мероприятия у городской администрации, на местных пляжах и развлекательных зонах вдоль реки Эльбы, в городском парке и на главной набережной – в куче мест по всему городу, чтобы все горожане могли принимать участие в этом празднике.

Даниэль Вулф: Нужно подключать общественность к планированию: лучше местных жителей никто не знает, что нужно городу, и надо официально включать их в процесс планирования событий, иначе получается, что приезжие диктуют, как городу развиваться.

Сюзанна Метц: На самом деле Гамбург когда-то подавал заявку на проведение Олимпийских игр 2012 года, в чем мы не преуспели, и потому решили принять Кубок мира. Мы решили сделать спорт частью нашей стратегии развития, мы хотели вовлечь всех в спорт, потому что люди должны двигаться. Мы хотели объединить спорт и общественные пространства, чтобы люди могли заниматься спортом самостоятельно или могли открыто присоединиться к какой-то группе. И чтобы продвинуться в городском развитии, мы организовали всемирную строительную выставку, где обдумывали, какие общественные пространства нужно создать, и дали шанс каждому поучаствовать в этом. Мы пригласили жителей местных территорий придумать и спроектировать эти площадки самим. Люди придумывали спортивные площадки на крышах, на городских улицах и в других местах. Мы устроили конкурс среди дизайнеров на разработку этих пространств, и одно из них стало очень, очень посещаемым, люди полюбили это место, потому что изобрели его сами.

Гамбург растет, скоро мы достигнем отметки в 1,9 миллиона жителей, у нас много молодежи, но и много стариков, и доступ для них в общественные места тоже должен быть легким и свободным. Еще мы становимся интернациональными, у нас много мигрантов, беженцев из Сирии и других стран, и мы хотим интегрировать их в общество. И нам кажется, что спорт – это большой шаг на пути к интеграции.

Для этого мы изобрели новый тип программы, который называем городским семинаром. Мы, как директорат по вопросам городского развития, привлекаем жителей, чтобы они вместе с нами разрабатывали проекты на уровне министерства, на муниципальном уровне и даже для более мелких проектов. Иногда это выступления специалистов, которым жители задают любые вопросы, иногда совместная работа. Например, в комнате стоят столы, где вы можете нарисовать все свои идеи или написать пожелания, потом мы собираем все эти предложения и на их основе делаем реновацию места. У нас есть не только аналоговые методы, но и цифровые, например, большие сенсорные экраны, где люди могут работать интерактивно. Мы собираем большое количество данных, поэтому метод не очень хорошо работает для больших проектов, но если делать так с отдельными местами, то это отличный способ вовлечь всех.

Даниэль Вулф: Еще один способ уменьшать затраты – строить временные сооружения, так получается намного дешевле.

Сергей Георгиевский: Мы можем увидеть такой пример в Лондоне, где Комитет Олимпийского наследия был создан одновременно с началом работы Олимпийского комитета по подготовке самой Олимпиады. Комитет занимался программированием той территории восточного Лондона, в которой расположена олимпийская деревня, программированием его будущего – среднесрочного и долгосрочного развития, экономическими расчетами. Все, что необходимо знать об Олимпиаде после того, как она завершилась, осуществляется еще до начала строительства. Все строительство осуществлялось не с позиции мега-мероприятия как такового, а с позиции глобального городского развития, и сейчас из всех объектов Олимпиады в Лондоне только 3 объекта остаются и действуют постоянно – те объекты, которые могут быть востребованы и рентабельны дальше. Например, бассейн. Также главный стадион остается как символ Олимпиады. Все остальное разбирается и идет под застройку. Это, в первую очередь, девелоперский проект. Для нас это очень необычно: в нашей стране Олимпиада – это, в первую очередь, государственный проект, но если мы говорим о Великобритании, то это проект государственно-частного партнерства, где роль частных девелоперов играет зачастую больший вес, чем позиция государства, потому что это коммерческий проект. И его задача – показать коммерческие показатели, достигнуть определенной экономической эффективности после Олимпиады.

Сюзанна Метц: Мега-событие – это шанс иначе взглянуть на развитие города, но делать это нужно осторожно и с прицелом на долгий срок. Вы правильно говорите, нужно думать о том, что будет после события. Нужно позаботиться о будущем города: сначала продумать перспективы развития города до 2030, 2040, 2050 года, а потом взять свое мега-событие и вместить его в эту базу. Нужно продумать ориентиры и фокусы для развития, всю социальную инфраструктуру. Спорт и стадионы – часть социальной инфраструктуры, так что они окупятся в долгосрочной перспективе, если не будут слишком большими. Мы можем восстанавливать, перестраивать и даже «перерабатывать» стадионы. Эксперты по Олимпиаде советовали нам подумать об Олимпийском стадионе из нескольких частей, чтобы центральная часть была небольшой. Вы можете разобрать часть стадиона и даже продать сиденья с него – оказывается, есть спрос на покупку использованных сидений с Олимпийских стадионов. Так что не нужно хранить лишние места, можно задумать стадион нужной для мероприятия вместимости, а потом оставить столько мест, сколько необходимо этому городу, а лишнее – продать. Это только один из примеров. Самое
главное – иметь представление, какие планы у вашего города в будущем. Это также включает в себя сотрудничество с жителями, потому что именно они выбирали правительство, и будут здесь жить, поэтому они должны участвовать в планировании будущего своего города.

Сергей Георгиевский: Главная черта Олимпиад во всем мире сегодня и основной формирующийся тренд – долгая жизнь олимпийских объектов. Это не история массированной атаки и строительства инфраструктуры для мега-события в области спорта, но история про развитие городов и пространств, про их новую жизнь и про то, как они будут жить уже после Олимпиады.

Если мы посмотрим с вами на Барселону – этот пример уже хрестоматийный – это история про то, как промышленный город превращается в город туристический, приобретает совершенно новый уровень экономического развития и появляется на карте в новом качестве благодаря тому, что в первую очередь делает ставку на туризм. Ведь не сами объекты приносят прибыль, а та инфраструктура, те вложения, которые были сделаны в индустрию гостеприимства и в туристическую инфраструктуру в связи с Олимпиадой, которые предопределили развитие города и изменили парадигму этого развития на долгие годы вперед.

Даниэль Вулф: Каждая, без исключения, Олимпиада стоит больше, чем запланировано. Средний перерасход составляет 174%. Барселону часто приводят в пример, когда говорят, что мега-событие может изменить город в лучшую сторону, но редко говорят, что обошлось это в 4 раза дороже, чем было запланировано.

Сергей Георгиевский: Ну и соответственно как антипод этому – Афины. Это тоже уже достаточно хрестоматийный пример того, что может произойти с Олимпийским наследием, если не заниматься им совсем. На сегодняшний день 80% инфраструктуры афинского парка не используется, часть объектов разграблены. Прошло немало лет, прежде чем они вообще задумались о том, чтобы места проживания спортсменов превратить в апартаменты и квартиры и начать их продавать, то есть они просто стояли опечатанные и не использовались. Это нанесло огромный урон экономике города, экономике страны, соединилось с грядущим кризисом. До сих пор, если говорить о социальном эффекте, многие в Греции считают, что эта Олимпиада была началом того кризиса, который затем произошел в стране.

Если в Барселоне Олимпиада стала катализатором радикального изменения предназначения города и его позиционирования и экономики, то Афины – больше история про экономический провал и социальный эффект. Та обратная связь, которая была от жителей, нанесла большой урон не только одному единственному городу, но и правящей власти. Олимпиада может бумерангом отозваться на всех тех, кто принимает решения и не думает об их последствиях.

Сергей Георгиевский: Сочи – все-таки Олимпиада, которая учла очень много примеров и, несмотря на огромные перерасходы бюджета, привела к тому, что мы видим сегодня. Процитирую Анатолия Пахомова, мэра Сочи: «Содержать объекты, конечно, нелегко, но надо понимать, что эта инфраструктура не только добавила расходов городской казне, но и привела к определенному увеличению доходов за счет увеличения налогооблагаемой базы – например, за счет расширения сферы размещения». Но давайте поговорим о цифрах – содержание Олимпийского парка на сегодняшний день обходится для города Сочи в 660 миллионов, при этом есть две полярные позиции. Одни считают, что этот проект искусственный, в него вложены сверх-средства и он никогда не окупится, другие считают, что это тот мощный толчок, который изменит экономику края, в котором находится Олимпийский парк, не только экономику города, но в целом региона, и превратит его в курорт мирового уровня. Только за 2016 год туристический поток в Сочи увеличился на 35%. Сочи превратился в круглогодичный курорт. Гостиницы в Имеретинской долине забронированы на месяцы вперед, полностью забронированы на новогодние праздники. В пиковое время загрузка отелей составляет 100%, а круглогодично – 60-80%. То есть на сегодняшний день Имеретинская долина не может обслужить всех желающих в новогодний период и в пик летнего сезона, просто не может предоставить такое количество средств размещения, которое потребитель готов приобрести. И это опровергает очень многие тезисы о том, что этот курорт никогда не будет жить и никогда не будет развиваться.

Что происходит с Олимпийской деревней? Безусловно, Олимпийские объекты – это одна история, вся инфраструктура вокруг – это другая история. На сегодняшний день это, наверное, один из самых крупных проектов государственно-частного партнерства, потому что вся инфраструктура Имеретинской долины принадлежит сейчас частным девелоперам. Один из крупнейших девелоперов – корпорация Базэл (группа компаний «Базовый элемент» – прим. FBTP), которой принадлежит практически большая часть Олимпийского парка. Сейчас Имеретинская долина превращается в город в городе, то есть здесь формируется не концепция курорта, но концепция города, в котором жители проживают постоянно. Поэтому главная задача, которая стоит на сегодняшний день перед крупнейшими стейкхолдерами этой территории, это рабочие места, образование и медицина. А не только сфера развлечений. И ярким показателем изменений и постоянного проживания является то, что в Имеретинской долине в этом году открыт большой клинический комплекс. Открыта больница, которая обслуживает людей в режиме нон-стоп, не только как курортного лечения, а в первую очередь как обычная медицинская инфраструктура.

Если мы говорим о наследии самой Олимпиады, то она строилась из нескольких принципов, но вот один из моментов – к Олимпиаде был создан брендбук, разработана символика. После Олимпиады многие корпорации решили все начать заново, заново делать какие-то брендбуки, фирменные стили, концепции. На самом деле в Олимпиаду были вложены большие деньги и многое из того, что было разработано, не было использовано в полной мере, но может быть использовано сейчас. Брендинг, который был разработан для Олимпийских игр, узнаваем и раскручен во всем мире, соответственно логично, что первое, что мы предложили Сочи – использовать его в дальнейшем, чтобы продвигать Сочи как город-курорт и Сочинский регион. Так можно минимизировать расходы и оправдать те вложения, которые были произведены в тот брендинг, который уже работал в ходе Олимпиады.

Нынешние собственники территории Имеретинской долины, несколько крупных организаций, объединились, чтобы решить ряд задач, которые не решились в ходе самой Олимпиады. Для этого они решили кардинально пересмотреть подход к тому, как они работали до, как это происходило во время Олимпиады, и задуматься о том, какое будущее есть у Сочи.

В Сочи есть набережная, которая соединяет Адлерский район с Олимпийским парком – это, по сути, единственная ось, которая вообще соединяет в единое пространство всю эту территорию. Но, с чем мы столкнулись после Олимпиады по факту? К сожалению, так как сроки были маленькие, и другие были причины, эта набережная не работала как связующая ось. Она была выстроена таким образом, что между Адлером и началом основной набережной был пропущен отрезок. И находясь со стороны Адлерского района, вы даже не видели начала этой набережной. Вы видели какие-то трущобы, закрытые прекрасным забором, дальше вы видели изгиб и все, ничего нет. Если вы движетесь дальше, то это набережная, вдоль которой идет дорога с активным движением, и здесь же находится грузовой порт.

В самой красивой своей части, напротив мест размещения спортсменов и Олимпийского городка, набережная имеет стену, которая находится для ребенка выше его головы, для взрослого человека где-то идет по пояс, где-то выше. Эта стена носит функцию берегоукрепительной системы, заграждения от того разрушения, которое может нанести море. И сделано это не потому, что так было изначально задумано, а потому что при проектировании Олимпийского парка были допущены определенные ошибки, просчеты и Олимпийскую набережную в какой-то момент смыло. Произошло это перед самой Олимпиадой, во время самого маленького по шкале шторма. Чтобы не сорвать Олимпийские игры, наши инженеры возвели просто большую бетонную стену. Теперь, если вы находитесь в лучших и самых дорогих апартаментах Олимпийского парка, в Олимпийской деревне, в самой элитарной зоне, из своего окна вы видите бетонную набережную и большую стену, которая полностью перекрывает вид на море. Особенностью Имеретинской долины является то, что находясь в ней, вы море не видите практически ни из одной точки. То есть, вы приезжаете на курорт в Сочи, это море, пляж… Но вы не видите море! Вы видите бетонную стену. Причем никто не работал с ней, она серая и просто бетонная, и очень толстая. На нее нельзя вскарабкаться, потому что она слишком высокая, по ней невозможно ходить, потому что это опасно – Имеретинская долина очень сильно продувается, особенно со стороны порта, рядом с вами ездят машины, фуры, потому что это грузовой порт. Такая вот романтичная атмосфера получается, особенно если учесть, что это самый дорогой курорт в России и по ценам он может конкурировать с мировыми курортами.

Чтобы исправить эту проблему, мы привлекли очень много специалистов. В первую очередь позвали архитекторов, ландшафтных архитекторов, специалистов по публичному искусству. В закрытом режиме очень долго шли консультации о том, что вообще можно с этим сделать. Потому что пляжей нет, вида нет, ощущения моря нет, и есть много бетона, очень много бетона. Бетонный курорт. Очень красиво. Решение найти было непросто, но оно есть.

Мы разработали проект развития набережной и всего курортного района, уже утвержденный краем и городом и одобренный президентом.

Если мы смотрим слева направо, то сначала вы видите зону «Камчатка». Что такое зона «Камчатка» вчера? Я буду говорить неформально, но, мне кажется, это будет ценно. Это главный притон Адлерского района, место сборища наркоманов. На время Олимпиады, естественно, все было оцеплено, никого туда близко не подпускали, но сейчас все открыто, поэтому если вы приедете туда в несезон, то нужно иметь хорошую обувь, потому что все унизано шприцами. Дальше вы видите грузовой порт, огороженный забором, вдоль которого есть узкое, очень узкое пространство, чтобы вы могли пройти, но там нет тротуара. Вы идете между двумя заборами, по проезжей части, называется «Тропа жизни» среди местных жителей, потому что в среднем два человека в неделю сбивают на этой дороге. И никто ничего не может сделать, потому что нет другого пути, ее нельзя обойти. Дальше вы соответственно видите прекрасную набережную с кранами вдоль порта, после чего вы переходите в зону пляжа – это такое насыпное место, которое не дает вида на море, и дальше вы попадаете в зону Олимпийского парка, перед которым находится, по сути, пустырь.

Главная цель нашей концепции – превратить Сочи в аттрактор современного искусства, в образовательную площадку. Превратить этот променад в экологическую ось проекта, сделать его связующим звеном между Адлером и Олимпийским парком и решить существующие проблемы. Они решены радикально. Пляж «Камчатка» превращается действительно в общегородской пляж и там создается павильон современного искусства, который одновременно является смотровой площадкой, и так как у нас нигде нет вида моря, мы везде создаем точки, с которых вы можете его увидеть, не чувствуя, что это искусственно созданное пространство. Дальше вы попадаете в порт и здесь радикальная вещь, на которую пошел и город и собственник – порт превращается из грузового в главный центр современного искусства, а пирсы превращаются в яхтенную марину. Это радикально другая история, нежели грузовой порт. «Тропа жизни» очищается от заборов и превращается в парк-променад с арт-объектами под открытым небом. Зона 5 – это высокий берег. И это главная цель этого проекта – то самое место, где стена закрывает вам весь вид. Набережная искусственно поднимается средствами ландшафтной архитектуры на уровень этой стены. То есть, двигаясь по набережной, вы начинаете просто идти выше, и стена оказывается под вами, вы не видите ее. Она выполняет свои функции, но вы видите море. И наконец, зона, которая является Олимпийским поясом, который подходит к Олимпийскому парку, выполняет логичную функцию и превращается в пляжно-спортивную зону вместо нынешнего пустыря.

Кроме изменений пространства, происходят изменения и в экономике местности. Во-первых, налогообложение. Наша налоговая система предполагает, что основные налоги идут в центр и распределяются оттуда, но это не относится к сфере гостиничного бизнеса и туризма. За счет того размещения и того развития отельного бизнеса, который произошел в Сочи, налоговые отчисления именно в город Сочи, в его местный бюджет, значительно выросли и, несмотря на то, что 660 миллионов рублей на содержание – это по-прежнему высокая цифра, она окупает себя. Не сейчас, в перспективе на 5-10-15 лет, поэтапно. Во-вторых, Имеретинская долина, превращаясь в город, изменяет свою экономику радикально. Сейчас это единственная равнинная часть в Имеретинской долине, которая пустует и которая будет застроена жилыми зданиями. И, наверное, третье – это тот уникальный пример, где мы можем говорить о реальном кластере. То есть мы говорим не отдельно об Имеретинской долине, мы говорим об Имеретинской долине вместе с Большим Сочи, курортом «Горки-город» и Красной Поляной, которые начинают работать как единый экономический кластер. Они выстраивают свою экономику не как отдельные локации, не как отдельные курортные районы, или один город, они выстраивают свою экономику как разные предприятия, соединенные в единую цепочку.

Терентий Мещеряков: Транспорт является одним из ключевых драйверов экономического развития. Если 100 лет назад 90% людей проживало всю свою жизнь в радиусе 50 километров от места своего рождения, никуда не выходили за пределы этого населенного пункта, деревни, поселка, где они родились, то сейчас ситуация кардинально меняется. У людей появляется все больше возможностей путешествовать. Это хорошо для бизнеса, для развития – и компаний, и персонального развития людей. Конечно, транспортная инфраструктура – это основа. Есть масса интересных и красивых мест, в которых мы с удовольствием побывали бы, но куда просто невозможно добраться, потому что нет дороги, нет аэропорта, нет других подходов. И мега-события, большие события, такого действительно планетарного масштаба, помогают развивать транспортную инфраструктуру.

Чемпионат мира по футболу – это самое большое мероприятие в мире. В России он пройдет в 11 городах, будет задействовано 13 аэропортов и железнодорожные вокзалы. У нас в каждом из городов обновляется инфраструктура, прежде всего авиационная, так как основная нагрузка ляжет на авиационный транспорт. У нас уже построен ряд аэропортом, в том числе аэропорт Пулково. В Казани аэропорт был построен к Универсиаде, аэропорт в Сочи был реконструирован в рамках подготовки к Олимпийским играм, сейчас большая реконструкция проходит в крупнейших аэропортах в Москве – Домодедово и Шереметьево, и во всех остальных городах Чемпионата мира. Чемпионат мира – это очень динамичное событие, люди прилетают зачастую на один день, посмотреть матч, и улетают тут же на следующий матч, следуя за своей командой, возвращаются обратно в свою страну. Это замечательная возможность для многих российских городов, таких как Саранск, Нижний Новгород, Самара, открыть себя глобальному миру, показать свои достижения, войти в перечень городов, которые принимали какие-либо глобальные события. Мы знаем, даже на примере Зимних Олимпийских игр в Сочи, насколько выросла посещаемость, насколько выросла узнаваемость бренда Сочи после того, как была проведена Сочинская Олимпиада. И, конечно, транспорт, который во многом зачастую является сдерживающим фактором (это, в первую очередь, инфраструктурные ограничения – пропускная способность аэропортов и подъездов к аэропортам), позволит сделать эти регионы более открытыми.

У нас в каждом городе помимо самого аэропорта реконструируются дороги, подходящие к аэропорту, чтобы участники, болельщики и в дальнейшем все жители и гости этих регионов могли не только быстро прилетать и улетать в свои города, но и быстро добираться до аэропорта. Поэтому быстрый, комфортный, современный аэропорт и быстрый подъезд из центра города к аэропорту – это практически основа федеральной программы по транспортной подготовке к Чемпионату мира, эта программа сейчас активно реализуется, нет никаких сомнений, что она будет реализована к 2018 году.

Что это даст регионам? Конечно, это даст новые возможности прежде всего для российских регионов. Мы не берем такие города как Москва и Санкт-Петербург, для них это скорее плановый процесс реконструкции и развития своей инфраструктуры, но для многих российских регионов такое событие как Чемпионат мира – это существенный шаг вперед именно с точки зрения снятия инфраструктурных ограничений. Возьмем, к примеру, город Саранск. Старинный русский город, столица Мордовии, но в настоящее время из-за особенностей аэропорта и взлетно-посадочной полосы он может принимать только небольшие самолеты типа ATR 72. Это снижает возможности для развития маршрутной сети Саранска и соответственно снижает привлекательность города для бизнеса и как места для туризма и отдыха. Основным доминирующим видом является железнодорожный транспорт, и это уже не та скорость коммуникации, корреспонденции, которой требует современный бизнес. Новая современная взлетно-посадочная полоса сможет принимать самолеты A320, Боинг 737 – это наиболее популярные сейчас самолеты. На наш взгляд и на взгляд правительства Мордовской республики, это будет существенным фактором в развитии экономики этого города.

Во время Чемпионата мира будет организован бесплатный проезд на городском пассажирском транспорте. Был принят Федеральный закон, по которому города должны предоставить общественный транспорт бесплатно для людей, у которых будет билет на матч. Для чего это делается: прежде всего, чтобы убрать нагрузку с улично-дорожной сети, так как большой одновременный приезд и отъезд людей дает очень серьезную нагрузку на парковки, на дороги, и очень важно, чтобы во время крупных мероприятий люди не пользовались личным транспортом. Еще это хороший повод для многих людей, для автомобилистов, воспользоваться общественным транспортом, может быть впервые за долгое время, посмотреть, можно ли переключиться на него, больше использовать для своих постоянных, ежедневных поездок. Городские правительства сейчас ведут большую программу по обновлению маршрутной сети, по созданию, подготовке подвижного состава, чтобы после Чемпионата общественный транспорт стал более комфортным, более удобным, более современным, чтобы все больше и больше людей пользовались именно общественным транспортом. Это глобальный тренд развития современных городов.

Впервые на Чемпионате мира и Кубке Конфедераций будет организован бесплатный проезд на железнодорожном транспорте для владельцев билетов – любой человек, который купит билет на матч в одном из 11 городов, сможет между этими 11 городами бесплатно перемещаться на поездах. Будут специально выделены дополнительные поезда, из Москвы в Санкт-Петербург, из Сочи в Москву, которые будут перевозить именно болельщиков на матч. Это сделано во многом для того, чтобы снять единовременную пиковую нагрузку, так как это лето, когда и так существует большая потребность в транспорте. Еще это интересная возможность попутешествовать по нашей стране. Мы даже думаем, что прежде всего этой опцией воспользуются жители нашей страны. Матч двух зарубежных команд – это, конечно, очень интересное зрелище, но это еще и хороший повод съездить в один из 11 российских городов. Причем логистика продумана таким образом, что не надо останавливаться в гостиницах, можно утром приехать, сходить на футбол, вечером вернуться обратно. Это очень хорошая история, потому что мы видим, что внутренний туризм у нас не так развит, как нам хотелось бы. Для многих, во многом для жителей крупных городов, поездка в какой-то из российских городов – достаточно редкое событие, если там не живет кто-то из родственников или нет дел по работе. Это позволит городам открыть себя, в дальнейшем люди могут выбрать эти города как место для проживания, для развития, потенциально для работы, посмотреть, познакомиться с ними. И это будет стимулом для развития внутреннего туризма и экономики этих городов.

Опыт показывает, что подготовка к Чемпионату мира – это, прежде всего, инфраструктурные вложения, и все они просчитаны, прежде всего, с точки зрения наследия, с точки зрения дальнейшего их эффективного использования. Чемпионат мира по футболу – это очень хороший повод, чтобы наш транспорт стал еще более быстрым, комфортным и удобным для наших жителей.

Даниэль Вулф: Организаторы и оргкомитеты думают, в основном, только о мега-событии и не успевают думать о том, что будет после него. Но город и его жители не живут ради мега-события, они живут после него. Так что когда кто-то говорит, например, что будет организован бесплатный проезд во время мега-события для тех, у кого есть билет на матч, это ничего для меня не значит, это пустые слова. Для жителей города что – транспорт будет лучше? Дешевле? Быстрее? Нет. Это только для гостей, для приезжих и в течение двух недель. Иногда мега-событие начинает определять развитие города, как это было с Летней Олимпиадой в Рио-де-Жанейро, и все остальное уходит на второй план. Приоритеты события становятся приоритетами городского развития. Под давлением окончания срока строительства и бюджета спортивные объекты вытесняют городские нужды, и мы получаем огромные стадионы вместо школ и детских садов. Разве это хорошо?

Елена Трубина: Олимпиада в Сочи стоила, как мы помним, 50 миллиардов. По оценкам экспертов, в 21 миллиард обойдется России Чемпионат мира 2018 года – и это предварительные оценки. Для сравнения, 14 миллиардов стоил Чемпионат мира в Бразилии; 7,5 миллиардов стоил Чемпионат мира в Южной Африке – сопоставимые по мере значимости события обошлись налогоплательщикам соответствующих стран в разы меньше.

К сожалению, ресурсов ни одной страны мира не хватает сегодня на то, чтобы мало-мальски пропорционально развивать все города. И когда я провожу исследования о депрессивном Саранске, откуда все живое давно уже уехало в Москву, я спрашиваю себя, почему выбрали Саранск, а не Ижевск? Почему Саранск, а не Йошкар-Ола? Почему соседние города, сопоставимые по депрессивности, не получат от подготовки к Чемпионату мира ничего? В России сотни городов разной величины, почему только эти 11 в результате интенсивного лоббирования должны таким извращенным способом получать деньги? На развитие инфраструктуры, связанной со спортивными мероприятиями, оттягиваются те деньги, которые могли бы пойти на какие-то другие дела.

Сергей Георгиевский: На самом деле в России под мега-события в основном идут те города, которые и так запланированы правительством Российской Федерации под развитие. Если мы возьмем не спортивные мега-события, например, саммит АТЭС во Владивостоке, где в городе поменяли всю канализационную систему под это мега-событие. Это было показано в бюджете саммита АТЭС, но на самом деле замену канализации запланировали за 5 лет до этого. Да, ее суммировали к этому бюджету, но это особенности планирования Минфин и Минэкономразвития в нашей стране. Если мы посмотрим расходы на Олимпиаду в Сочи, 50% этих расходов – расходы не на Олимпиаду, а на инфраструктуру, которая имеет общегородское значение. Если мы посмотрим предпосылки почти по каждому из городов России, в котором проходит мега-событие, то увидим, что это не инфраструктурное развитие, которое создается непосредственно под это мега-событие. Это инфраструктурное развитие, которое зачастую планировалась еще с 80-х годов и не получало финансирование, было отложено, а затем, учитывая особенности финансовой системы страны, суммировалось под это мега-событие и единым пакетом было реализовано. Мне кажется, это очень важно с точки зрения справедливости, потому что в разных странах этот процесс организован по-разному, и когда мы говорим, например: «Самая дорогая Олимпиада – в Сочи», – это не стоимость Олимпиады. Когда мы говорим: «Один из самых дорогих саммитов АТЭС – во Владивостоке», – это не стоимость саммита АТЭС. Это стоимость реализации планов города, которые копились на протяжении нескольких десятилетий и были объединены благодаря мега-событию. Просто элементарно проще таким образом провести эти решения и необходимости по финансированию, которые были запланированы.

Елена Трубина: Несогласие и несовпадающие точки зрения, которые проявились сегодня, во время нашей дискуссии, симптоматичны. Они могут быть осмыслены как своеобразные эмблемы того, как мега-события обсуждают эксперты и публика в самых разных местах. Это настолько противоречивое изобретение современности, что по их поводу никогда не будет согласия, потому что они проявляют, кристаллизуют конфликтное сосуществование в разных городах и странах людей с разными интересами.